Часть 1.       Детство, юность, студенчество…

1.  Вместо предисловия

Сегодня 17 июня 2011 г., семь часов утра. У меня отпуск. Я сижу на балконе своего номера санатория «Ливадия» в 4-х км. от Ялты и смотрю сквозь макушки кипарисов и сосен на серо-синее Черное море. Солнце уже вовсю шпарит. Наслаждаюсь видами!

         Среди зелени летают разносортные пернатые и поют на разные голоса. В остальном - тишина и спокойствие. С балкона великолепный вид на Ялту и окружающий растительно-морской пейзаж. С шести до семи утра здесь лучшее время дня. Красота!

         Пишу я, конечно, не про Ялту и великолепие южного берега Крыма, хотя они того многократно заслуживают. Да, собственно говоря, все это и так знают!

         А пишу по причине вот какой.

         Я уже давно обещал «главному идеологу» нашего школьного сайта и моему другу Мише Назарову представить некоторые свои размышлизмы в тот раздел сайта, который назван «О времени и о себе». Название это, надо сказать, мне показалось обязывающим. Как-то уж немного торжественно звучит. Ну, прямо почти, как «Былое и думы» известного автора. А поскольку я не А.И.Герцен (и даже не Н.Огарёв), то как-то всё не укладывалось – ну кому может быть интересен мой рассказ?   В каком ключе надо писать и о чём?  Но Миша несколько раз настаивал и напоминал мне про обещание (а он хорошо умеет это делать).  Короче говоря, в результате он меня «разбудил» точно так же, как декабристы разбудили упомянутого Герцена. Вот я и решил – лучшего времени для писанины, чем сейчас, мне просто не найти. Не хотелось быть необязательным и перед Михаилом.

         Решение о том, что же писать,  пришло быстро. И вот какое – раз мы создаём СВОЙ сайт выпускников 1964 года, то любые рассказы, комментарии моих школьных товарищей (независимо от художественного достоинства текста) представляют несомненный интерес именно для нас – нашего сообщества выпускников 1964-го. Ведь нас всех объединяет, и уже навсегда, то удивительное состояние души и памяти, которое коротко называется – МЫ  СОВРЕМЕННИКИ. То-есть, мы проживали вместе одни и те же события  и объединены духом своего времени. Наши судьбы пересекались и во времени, и в пространстве.

         Я выражаю сейчас свою личную точку зрения, но мне, например, было очень интересно читать даже те короткие рассказы наших выпускников, которые уже есть на нашем сайте. И понятно почему – потому что и со мной, в той или иной степени, что-то похожее происходило, или могло происходить и меня затрагивать.

         Ну, например, история Сергея Щербака. Я читал его рассказ и думал, а ведь наверняка Сергей в качестве пилота ТУ-134 мог возить меня по маршруту между Москвой и Кишиневом, поскольку именно в те годы я много раз летал между этими городами. Вот мы, возможно, и встречались с ним.

         Или вот Марина Рахманова. Я узнал на сайте, что она работала в московском НИИДАРе и жила в Подмосковье. Для меня это было совершенно неожиданно. Ведь я много раз бывал по делам в этом институте и, вполне возможно, мы проходили мимо друг друга по коридорам этого НИИ, или ездили на одних электричках с Ярославского вокзала (я много лет жил в Подмосковье). Вот и пересекались!

         Поэтому, читая других, или рассматривая старые фото на сайте, я поневоле вспоминаю через это и замечательные моменты своей собственной молодости.

         Таким образом, возвращаясь мыслями к раскрытию темы  «О времени и о себе», мне показалось самым правильным не томиться сомнениями о грандиозности задачи, а просто описать какие-то фрагменты своих  сохранившихся воспоминаний о событиях, которые происходили со мной, и о людях, которые к этому были причастны.

         Кто же будет спорить с тем, что отпуск – самый удобный момент, чтобы вспомнить и о времени,  и о себе? Правильно, никто не будет спорить. Вот и я также решил.

         Тяжело и со вздохом поднял шариковую ручку (ноутбук с собой брать не люблю) и начал выполнять данное Михаилу Назарову обещание – т.е.  попытаться что-то написать для нашего сайта.

         Это, конечно, никакие не «мемуары». Мне сложно претендовать на  мемуарный жанр, хотя бы потому, что для этого надо обладать мало-мальским литературным дарованием. Это, во-первых.  Ну, а во-вторых, и не ставилась задача документального воссоздания давно прошедших событий. Нет, всё гораздо проще – скорее всего, это небольшая хроника тех моментов личной биографии, которые мне наиболее близки и памятны, а также их субъективная оценка.  Поэтому так  и получилось, что главным персонажем рассказа является сам автор. И автор пытался быть откровенным.

         Будет ли это интересно ещё кому-то, я, честно говоря, не знаю. Как получится. Ну, а пока начинаем…

*****

         Этот отпуск случился неожиданно. У меня так иногда бывает. Просто появилось небольшое окно в делах, что позволило подумать о коротком отдыхе. Ехать в путешествие (что обычно делаю) было нереально – подобное занятие (я не имею ввиду пляж в Турции) требует весьма основательной подготовки. К тому же, весной этого года я уже совершил довольно длительный вояж по Мексике и ещё не улеглись не только впечатления и шрамы, но даже видеокассеты ещё не разобраны как следует.

         Поэтому просто на какое-то время захотелось заняться ничегонеделанием.  Так возникла мысль о Крыме. К тому же, я не был в Крыму много лет. Вот и решено! За один день были приобретены билеты в Симферополь и забронирован номер в первом попавшемся санатории в районе Ялты.  «Первый попавшийся» оказался впоследствии очень даже неплох – нормальное заведение среднего уровня. Располагался он в Ливадии рядом со знаменитым дворцом царской семьи, тем самым, где проходила Ялтинская конференция 1945 года.

*****

         А вообще с Ялтой у меня связаны самые светлые воспоминания. Это город нашего с Инной свадебного путешествия, состоявшегося в 1969-м году. Вспоминаю, как мы поехали «дикарями». На ялтинской автостанции существовал тогда большой «рынок жилья», представленный в основном тётками послебальзаковского возраста. У одной из них мы и сняли великолепную отдельную лоджию в качестве жилища. Лоджия эта (рай в шалаше) была всего в 50-ти метрах от моря. Цена в те годы была обычно стандартная – 1 руб. в сутки. С нас тётя-хозяйка брала 1,5 руб. за «вид на море». Меня цена устраивала. Мы закончили с Инной 4-й курс, я получал повышенную стипендию, да и ещё работал лаборантом в своём институте. Денег хватало. Да и вид на море, действительно, был хорош! Рано утром я выходил на пляж для того, чтобы успеть занять место (бросить полотенце на песок). После 9 утра разместиться на пляже было нереально. Также тесно было в кафе и столовых – в Крым тогда ехал, как известно, весь Советский Союз.

         Но нам было 23 года, мы отдыхали, ездили по всему побережью и всё для нас казалось замечательным и прекрасным!  Вот таким я и запомнил тот далёкий Крым.

*****

         …А теперь? Более 40 лет прошло. Крым изменился. Не природа, конечно. Отовсюду лезет коммерция, но немного другая, чем тогда. Теперь выбор жилья и развлечений на разный кошелек. Рестораны, кафе конкурируют друг с другом, их внешний вид изменился в лучшую сторону. Никаких очередей – куда понравилось, туда и зашёл.  Я проехал сейчас от Гурзуфа до Алупки и везде предложения любого проживания и пропитания – от отдельной виллы до комнаты в сарае. Выбирай!

         Если закрыть глаза на некоторые оставшиеся особенности социалистического сервиса, то всё более-менее нормально, все стараются, как могут.

         С другой стороны, что такое есть вообще этот пресловутый сервис? Я думаю, что дело это во многом сугубо личное. Каждый воспринимает это по своим представлениям.  К тому же, что немаловажно, «сервис» часто напрямую связан с ценой за него. Вот собственный свежий пример: в марте этого года я провел несколько дней в знаменитом мексиканском Канкуне на Карибском море. Принимающая сторона, исходя из лучших побуждений,  выбрала нам 5-ти звездный отель «всё включено».  Два ресторана работали круглосуточно – любая выпивка и закуска в любое время дня и ночи. Ешь и пей на здоровье! А в номере ещё и холодильник забит водкой, текилой, вином…впервые такое было! Но возникает вопрос – «а оно мне надо?». Я имею ввиду пить текилу в 3 часа ночи, заедая её шашлыком из ресторана.  Такой изысканный сервис мне показался избыточным, поскольку «всё включено» не только в еду и выпивку, но и, разумеется, в счет за номер.  Ведь всё это же самое можно сделать и днём, но в два раза дешевле.

         Ну, а кому-то такое нравилось, поскольку «круто». Например, студиозусам из США, которые  горланили песни каждую ночь. Ну, при таком-то раскладе…Красиво, конечно, однако одна такая канкунская ночь по цене равна  четырем крымским суткам в санатории. Вот и вся простая арифметика с сервисом. Зато есть выбор и, в принципе, это хорошо. 

         Раз уж упомянул Карибы, то хочу ещё сказать в сравнение, что всё-таки красоту природы южного берега Крыма я бы поставил выше. Но тысячи россиян и прочих шведов едут в Канкун. И им там хорошо. С текилой круглые сутки.  Ладно, отвлеклись немного.

*****

         И ещё. Чтобы завершить тему о Ялте, нельзя не написать о замечательной ялтинской набережной. Она стала красивее, чем я видел её 40 лет назад. Описывать бессмысленно, надо это просто видеть. По моему мнению, это один из самых впечатляющих морских бульваров в Европе. Во всяком случае, ни Английская набережная  в Ницце, ни  Круазетт во французских Каннах, ни бульвар в итальянском Сан-Ремо не сравнятся по красоте с сегодняшней ялтинской набережной. Я не исключаю других мнений, но кто видел, тот, скорее всего, со мной согласится. Ялта, спасибо тебе за отдых!

2.  Детство. Школа

         Родился я в городе Фергане в августе 1946 года. Родители мои были молоды: отцу только исполнилось 23 года, а маме было 19-ть. Отец - Ветров Иван Павлович ушёл на фронт в октябре 1941-го года 18-ти летним мальчиком. Прошел много всяких передряг - оборону Севастополя, Новороссийска, Кавказа, знаменитый и страшный штурм Сапун-горы, где погибали целые дивизии и армии. Затем Румынию и Венгрию. Мне рассказывал, что не верил, как можно было во всём этом выжить. Но значит Судьба!  Войну закончил в Праге капитаном-артиллеристом. В 1946-м был направлен в Туркестан, где вот мне и суждено было появиться на свет. Через два с половиной года родилась моя сестра Лиля.

         По Средней Азии нам пришлось помотаться немало: Фергана, Самарканд, Чирчик, Кушка, Мары, Ташкент, Термез… 1946 - 1956 годы. (Вот, наверное, откуда взялась любовь к путешествиям).

         В те 50-е годы, в отличие от теперешнего времени, родителям как-то и не приходило в голову бояться за детей, бегающих целый день по улице. Поэтому мы с сестрой были свободны в выборе занятий. Какие же это были занятия?

         Это во многом зависело от того места, где мы жили. Дело в том, что по каким-то странным законам офицерам не давали тогда возможности долго задерживаться на одном месте. (Чтобы служба мёдом не казалась, что ли?). Страдала от этого семья. Только-только получали сколько-нибудь приличное жильё – и вот новое назначение. Переезд. Новое место.

         А новое место означало, что первое время жилища нормального не будет. Но ты же офицер! Вот и надо подождать! А где ждать? Вспомните фильм «Офицеры». Там всё хорошо показано. Ждали где придётся. Жили и в казармах, и в каких-то военных полускладах… Самым опасным было нарваться на скорпионов или на пауков-тарантулов, ползающих по стенам. С сестрой подобное случилось и обошлось это тяжело. В общем, маме моей доставалось! Она как-то решала бытовые проблемы, но чего это стоило? 

         Но нам, малолеткам, было интересно! Особенно в те периоды, когда в ожидании казённой квартиры жили прямо на территории воинской части. Утром очень нравилось смотреть церемонию построения полка. Было торжественно, играл полковой оркестр. Днём слонялись и делали, что хотели. Больше всего любили ходить в спортивный городок. Он был в каждой части. Брусья, турники … но самое интересное – это «конь» и «козёл». Мы, несмотря на дошкольный возраст, хорошо освоили эти снаряды. Перепрыгивали не только через козла, но даже и через коня. Но я-то был «большой», а вот как сестре это удавалось? (Кстати, эти тренировки привили Лиле любовь к лёгкой атлетике. Впоследствии она достигла определенных успехов в спорте, выступая несколько лет за команду Молдавии на различных легкоатлетических соревнованиях).

         Иногда в часть приезжала кинопередвижка. Кино показывали солдатам вечером на открытой площадке. Мы, конечно, тоже приходили. «Репертуар» в те годы был ясно какой: «Чапаев», «Свадьба с приданым», «Волга-Волга», «Свинарка и пастух», ну и т.д.  На этих кинопросмотрах в солдатской зрительской среде были забавные эпизоды, я это хорошо запомнил. В «эротических» сценах, ну, например, когда пастух берёт свинарку за руку, или того хуже, целует её, солдаты оживлялись и кто-то обязательно громко кричал: «Дежурный!  Дежурный!». Зачем они призывали дежурного, нам, малышам,  было не понятно.  Хотя, смутно догадывались, и уже всегда ожидали, что в случаях подобного поведения на экране дяди и тёти всегда солдатская простая аудитория будет кричать «Дежурный!». Так, впрочем, и происходило.

         Потом уже в Москве, много лет спустя, мне посчастливилось в театрах и на концертах воочию увидеть великих актеров из этих, просмотренных в детстве кинофильмов: Веру Васильеву, Марину Ладынину, Владимира Зельдина, Любовь Орлову и незабываемого Игоря Ильинского.

*****

         В любом, даже небольшом среднеазиатском городке, был парк. А в парке был бассейн. В таких бассейнах мы учились плавать. Самостоятельно, без родителей, они и не знали. Обучение я помню хорошо – надо было плюхнуться в воду, разумеется, там, где было глубоко. А дальше всеми силами добарахтаться до противоположного борта бассейна. Однажды в этих тренировках (это было в Термезе) мне пришлось сестру вытаскивать из воды – уже начинала тонуть, не дотянув до бортика бассейна. К счастью, я вовремя это заметил, как-то  справился и всё обошлось. Плавать мы научились.

         Случалось, в своих прогулках мы с сестрой довольно далеко уходили от дома. Однажды попали в каком-то ауле на узбекскую свадьбу. Нас, как и положено, угостили пловом, зелёным чаем и конфетами-«подушечками» с повидлом внутри. Других тогда найти было трудно. 

         Было и такое приключение: мы решили сходить на военный аэродром и поближе рассмотреть самолетики. Пошли через пески – нужно было пройти километра четыре почти до афганской границы. Но внезапно поднялся ветер-«афганец». В песчаной буре мы заблудились. Помогли какие-то бородатые «басмачи» - показали дорогу обратно. Так и не знаю, может мы и забрели тогда в Афганистан, границы-то на песке не было. Дома ничего не рассказывали, конечно.

         В таких своих «экскурсиях», когда бродили с компанией ровесников по окрестностям, не раз встречали древние азиатские крепости-развалины. Были и такие, как показаны в «Белом солнце пустыни». Стены заброшенных сооружений были довольно высокие, поэтому бегая по ним, требовалось быть внимательным, чтобы не слететь вниз. Мы «сражались» на этих стенах между собой деревянными мечами и спорили – кто победил, и кто кого заколол.

         Подчас летом жара стояла такая, что, как справедливо говорят, плавился асфальт на тротуарах. А мы бегали босиком и оставляли свои следы на мягкой поверхности асфальтовой дорожки.

*****

         В первый класс я пошел в 1953 году. Было это в очередном месте службы отца – в столице Казахстана Алма-Ате. Учиться мне как-то сразу понравилось, и после окончания 1-го класса я получил свою первую похвальную грамоту. Помнится, что она была красиво оформлена – с одной стороны Ленин, с другой – Сталин, внизу домны, заводы, паровозы, поля, а в центре была надпись, которая хвалила мои «успехи и примерное поведение»….в общем, мне понравился этот листок. Так я «начал быть отличником». Потом был следующий такой же листок за 2-й класс, ещё следующий за 3-й…..ну и, собственно, так до окончания школы. Я не хочу хвалиться, зачем бы мне это было нужно, особенно сейчас? Но я действительно не помню других годовых оценок по предметам, кроме пятерок. Трудно ли было добиваться этого? Нет! Не трудно. Мне кажется,  это как-то всё само собой получалось. При этом я совершенно искренне не считаю, что был наделён особыми способностями. Да, была хорошая память, определённая сообразительность и некоторая дисциплина в мозгах. Наверное, и всё. Ну и просто нравились почти все предметы. Поэтому могу точно сказать, что никаких героических усилий для отличной учебы не требовалось. Возможно, ещё помогало какое-то чувство ответственности, особенно в старших классах. Ну, неловко мне было бы перед Семёном Александровичем, Елизаветой Васильевной или Еленой Парфентьевной, если меня вызывали, а я бы выглядел как дуб. Просто стыдно. Хотя и были, правда, такие позорные моменты, и я их до сих пор помню.

*****  

         Но вернемся немного назад. После  хрущевской демобилизации  в 1956 году мы осенью переехали в Кишинёв. Уезжали из последнего места службы отца – города Термеза. Ехали через Москву. Город немного удалось посмотреть из окошка такси при переезде с Казанского на Киевский вокзал. Москва мне понравилась сразу!  (Нравится и до сих пор).

         На окраине Кишинева жила моя бабушка, приехавшая туда из России. Она купила небольшой дом на улице Пригородной на Скулянке. Туда мы к ней и заселились всей толпой.

         Так в четвертый класс я пошел в малюсенькую 45-ю начальную школу на Скулянке. В этой школе я проучился всего один год, а затем весь наш 4-й «выпускной» был переведен в 1957 году  в 34-ю школу. Вот с этого времени и связана моя история с нашей 34-й!

*****

         Наш новый пятый класс был довольно хулиганский, по сравнению с другими пятыми, где большинство составляли ребята ближайших к школе  городских улиц. А у нас учились в основном «дети городской окраины», родители которых, как я помню, не отличались изысканными манерами в воспитании отпрысков.

         Итак, конец 50-х годов. Из нескольких соседних улиц у нас образовался небольшой коллектив ребят 11–13 лет. Коллектив этот был многонациональным: русские, молдаване, евреи, украинцы, гагаузы. Никаких национальных вопросов не существовало. По-моему, об этом даже не задумывались. И ещё у нас была свобода. Особенно ощущалась она летом.

         Развлечения находили себе сами. В начале лета в окрестных садах поспевала ранняя черешня, поэтому призыв «идём за черешней» воспринимался так: нужно было одеть длинную майку и трусы с тугой резинкой. Операция «сбора» была проста – одной рукой держишься за ветки дерева, а другой рвёшь ягоду и кидаешь её за майку. Обратно возвращались как беременные, бережно придерживая живот из собранных ягод.

         Надо сказать, что сады охранялись.  Иногда у сторожей были собаки, как правило, здоровенные псы. Тогда надо было правильно выбирать момент и вовремя смываться. Часто убегали, теряя по пути весь собранный «урожай». Было обидно.      

         После черешни созревала вишня и абрикосы. Ходили в поход и за ними тоже. Ягоды мялись, пачкая майки. А поскольку стиральные порошки «Дося» и «Ариэль» тогда ещё не изобрели и стирали простым мылом, то так мы и ходили с пятнами от мятой вишни, которые после стирки становились несмываемого фиолетового цвета.

         Зачем лазили по садам? Скорее всего, не из-за скудной добычи. Просто это был элемент игры, риска и романтики. А не пойти с компанией – значило струсить. А это - нельзя.

         Ещё одним развлечением были поездки в бассейн «Локомотив». Бассейн был далеко, за ж/д вокзалом. Поэтому, нужно было доехать на трамвае до памятника Котовскому, а потом ещё пешком минут 20-ть. Бассейн этот был платным, значит надо было найти соответствующую дырку в заборе, чтобы пройти. Находили и купались в удовольствие.

         Игры у нас были разные – и интеллектуальные, и не очень. Одно время было увлечение шахматами, даже теорию пытались учить. А из не интеллектуальных была игра в лянгу. (Кстати, игра довольно древняя). Если кто не знает – это парашют из кусочка шерсти с привязанной металлической пластинкой. Снаряд этот летал на манер теперешнего шарика бадминтона, только били по нему ногой. Надо было подбрасывать его, не давая упасть на землю. Были отдельные умельцы, которые могли бить носком ботинка и даже пяткой и чередовать способы ударов.  Выигрывал тот, кто дольше продержит такой снаряд в воздухе. За красивые удары начислялись очки.

         Были и «экономические» игры. Т.е. на деньги. Нет, в карты мы не играли, нам это было не интересно, да и малы ещё были. Обходились монетами.  Игроки скидывались по монетке (чаще всего 15 или 20 копеек) и ставили их друг на друга решкой вверх. Далее по жребию с расстояния метров десять бросали круглую свинцовую биту, пытаясь как можно ближе приблизить её к этой «финансовой пирамиде». Чья бита ближе, тот первым и бьёт. Иногда снайпер мог прямо попасть в эту конструкцию. Это было везение, и называлось оно «цока!». Все монетки сразу становились твоими и игра возобновлялась. Если «цоки» не получалось, то по монетам ударяли битой, пытаясь перевернуть их с решки на орла. Та, что переворачивалась, становилась твоей. Игра была азартная, с криками, спорами и иногда разборками и драками.

         Но всё же самым любимым развлечением был футбол. Играли с утра до вечера. Площадок на Скулянке было много. Самым большим шиком было играть в китайских кедах – они тогда уже появились в магазинах. Но можно было и босиком.

         Мы любили не только играть, но и смотреть футбол на  Центральном стадионе на Бендерской улице. На стадион меня брал или отец, или мой дядя – большой поклонник этой игры. Молдавская команда в те годы играла неплохо и смогла перейти даже в высшую лигу.  Команду в городе любили. Я хорошо помню, как по улице шли на игру и потом обратно тысячи болельщиков, перекрывая движение транспорта. Да! Были такие времена!

         На матчи приезжали самые именитые команды, так что с билетами бывали большие проблемы. Отец покупал годовой абонемент на все матчи. Я помню, как играли у нас на стадионе великие Лев Яшин, Валентин Иванов, Виктор Понедельник, Валерий Лобановский. Я видел их в игре, видел и многих других тоже.  Приезжали даже как-то бразильцы. Я был на этом матче и даже помню его счет: 1–0 в пользу Бразилии.  В те годы нам, мальчишкам, кишиневский стадион казался очень большим. Вмещал он, по-моему, 20 тысяч зрителей.  Много лет спустя мне удалось побывать на стадионе «Маракана» в Рио-де-Жанейро, вот тогда и стало понятно, что такое действительно большой стадион, который может вместить десяток кишиневских! Но для нас в те годы и наш маленький Центральный стадион был хорош – какие страсти на нем кипели!  А теперь всё кануло куда-то очень далеко.

         Там, на улице Пригородной, я впервые в жизни увидел телевизионную передачу. Телевизор в 1958 году купили наши соседи. Люди они были добрые, поэтому часто  всех нас, сопляков, приглашали «на телевизор». Нас было много, мы рассаживались прямо на полу, а симпатичная хозяйская дочка Тамара (наша ровесница) смотрела ТВ лёжа на диване – ну почти как кошечка из диснеевских мультиков. Забавно, как она, наверное, ощущала своё превосходство над нами. 

Потихонечку и все стали приобретать ТВ ящики. Мама купила «Рекорд-12» в 1961 году. Он почти сразу сломался. Вот было горе-то! Нашли знакомого, который умел ремонтировать эту технику. А когда он снял футляр и я увидел внутренности чудо-машины, то смотрел на это как старик Хоттабыч на настольную лампу в одноименном к/фильме. (Тогда, видимо, и родился благоговейный интерес к радиоэлектронике – моей будущей специальности). Телевизор сделали, больше он (на удивление) не ломался. Более того, впоследствии, будучи уже студентом, я перевёз его в Москву, переделал ему начинку и поставил большой кинескоп. Так он у меня и просуществовал в рабочем состоянии до покупки его цветного собрата. 

*****

         Итак, начиная с пятого класса, мою судьбу стала определять 34-я школа. Из тех, кто перешел вместе со мной из 45-й школы, мало кто оказался в числе выпускников 34-й. По разным причинам. Некоторые уходили в какие-то училища, техникумы…кто-то уезжал. Нас сливали, разливали…и вот где-то к 10-му или 11-му классу (могу ошибаться) мы приобрели то очертание нашего 11-го «Б» класса, который и был выпускным.

         В 5-м, 6-м и 7-м классах в школу мне ходить пришлось далековато. Часто ходили в компании вместе с моими друзьями Аликом Вайслейбом (он тоже выпускник 1964-го, но где он теперь, я не знаю) и Иосифом Брунштейном (Иосиф ушел в автодорожный техникум после 8-го класса).  Мы доходили пешком до старого Еврейского кладбища (его уже давно нет, перенесли ещё в 60-х), а дальше можно было немного доехать на трамвае до Госпитальной улицы. Троллейбус в те годы ходил по ул. Ленина только до медицинского института и на Скулянку не ездил. В теплое время года ходили пешком через зеленую долину, которая начиналась сразу от ул. Н.Островского.  

         В старших классах пришлось ездить ещё дальше, т.к. родители получили квартиру на Ботанике, а троллейбус ходил только до вокзала. Значит, нужно было дойти пешком от дома до вокзала, а затем садиться на троллейбус и ехать до ул.Островского. Часто при этом на остановке Льва Толстого (сразу после гостиницы «Кишинэу») в троллейбус садился наш Борис Давыдович (жил где-то там рядом). Утром влезать в полный троллейбус - занятие малоприятное, и мне было немного неловко от того, что я вижу, как толкают и мнут моего любимого учителя. Иногда приходилось деликатно делать вид, что я этого не замечаю. Вот так он добирался на работу.

         А по поводу переезда на Ботанику вышла вот такая история с нашим директором Тамарой Алексеевной. Моя мама, жалея, видимо, меня за такие муки с дальними поездками в школу, зашла к Тамаре Алексеевне с просьбой отпустить меня в школу поближе к дому. Короче, забрать документы. (Я в качестве истукана присутствовал при этой сцене). Тамара Алексеевна изменилась в лице, потом медленно поднялась из-за директорского стола и выпрямилась по-военному. Ответ её был короткий и примерно такой: « я золотого медалиста (?! был только 9-й класс) и лучшего ученика школы никуда не отдам»!  Она что-то ещё говорила в пользу своей позиции, но и так стало ясно, что решение её не только твёрдое, но и сто раз правильное. Спасибо Вам, дорогая Тамара Алексеевна! Спасибо, что уговорили и не отдали сгоряча или от обиды мои бумаги! При любых обстоятельствах нельзя было покидать тот феноменальный преподавательский состав и мою родную 34-ю. (Тамара Алексеевна больше никогда не вспоминала тот разговор с моей мамой в её кабинете).

*****

         Я продолжил учебу в 34-й школе. Размеренно проходили годы и классы: 9-й, 10-й, 11-й…Наши мудрые учителя Семён Александрович и Борис Давыдович не были в особо комфортной ситуации, готовя нас к поступлению в технические ВУЗы. Я это понял спустя годы, когда и самому пришлось преподавать и математику, и физику. Но у меня ученики сознательно выбрали эти предметы. А у них?... Дело в том, что уж очень неоднородный был состав учеников в наших классах. В подобной ситуации трудно было удерживать высокую планку урока, поскольку тогда неясно, что делать с троечниками и с другими, которые «не догоняют»? Это, кстати, общая проблема любых учебных заведений, и особенно школ. Выход из неё давно известен – это формирование старших классов по направлениям: точные науки, гуманитарные. Почему это не делается, я не знаю. Это было бы эффективнее, чем придумывать какие-то ЕГЭ-кроссворды  вместо нормальных экзаменов. Ну, зачем заставлять школьника решать по физике задачи «со звёздочкой», если он решил в будущем заниматься историей или лингвистикой? Впрочем,  это просто так – «заметки на полях».

         Так вот, и Борис Давыдович, и Семён Александрович, как я помню, избрали наиболее эффективный путь подготовки – они на уроках давали нам задачи вступительных экзаменов из разных институтов (или задачи «со звёздочкой»). Давалось время на решение. Кто первый сделал (у нас в 11-м «Б» классе это были в переменной последовательности: Нутов, Ветров, Лашкул…извиняюсь, если кого-то забыл), тот и объяснял решение. Кто не сделал – слушал (или не слушал). Отметки не ставились, и всем было счастье. Далее переходили к следующей задаче. Отметки ставились только за домашние задания и, конечно, за контрольные. Так мы в старших классах нарешали довольно много задач и, я думаю, средний ученик вполне был готов к поступлению в технический институт. Так и оказалось. Не знаю точной статистики, но мне кажется, что в тот год поступили даже те, от кого этого не ожидали. Вот в этом и мастерство, и высокий профессионализм наших учителей!

*****

         Хотелось бы ещё сказать несколько слов о нашем производственном обучении. Ведь это благодаря ему (так нам, кажется, объясняли) мы учились не 10, как прежде, а 11 лет. Мне запомнилось, что у нас в школе было вполне неплохо поставлено это обучение. Во всяком случае, мне это нравилось. Нам предлагали на выбор специальности «токарь» и «автослесарь». Я выбрал автослесаря. С удовольствием учил технологию материалов и устройство автомобиля. Многие вещи из тех давних уроков помню до сих пор. Кстати говоря, эти уроки пригодились в дальнейшем в практической работе куда больше, чем, например, такие заумные институтские вещи, как теория функций комплексного переменного, или квантовая механика.

         Припоминаю практику на авторемонтном заводе. Мы постепенно осваивали все основные участки производства – от разборки двигателя, до электротехнического цеха. Было очень интересно. Серьёзно готовились к экзамену по специальности и сдавали его на заводе. Вот так я, как и мои товарищи, получили рабочие специальности. Вышло так, что я с этой специальности и начал свою трудовую деятельность в Кишиневе. Так что теперь в моей трудовой книжке на первой её странице написано, что я «автослесарь 2-го разряда». Звучит? Да, вполне торжественно, ничуть не хуже звучит, чем моя следующая специальность «инженер-физик». Ведь автослесарь – он и в Африке автослесарь, а физик…ну кто он в Африке?

*****

Тем временем наступили выпускные школьные экзамены. Больше всего забот (для меня) было связано с сочинением. Забот чисто технических – ну не получается у меня писать быстро! А надо было успеть! Тему сочинения я помню: «Лишь тот достоин жизни и свободы, кто кажд… Продолжение »