…ый день за них идет на бой» - великая фраза великого Иоганна Вольфганга Гёте. Сочинение написал, проверил. Грамотность меня не очень волновала – это сейчас я ловлю себя на ошибках в текстах и в статьях, а тогда писал более грамотно – спасибо Елене Парфентьевне. Остальные экзамены прошли как и следует, т.е. без проблем. Если не ошибаюсь, то аттестаты нам выдавали в нашем импровизированном актовом зале, получавшемся из объединения двух классов, если убиралась подвижная перегородка между ними. Торжественно были вручены и медали, число которых оказалось неожиданно большим. Ну, видимо, такой сильный был выпуск 1964-го. Смог ли кто-то в дальнейшем перекрыть этот наш рекорд, я просто не знаю.

 

3.  Байдерова Инна

 

         Так случилось по воле Судьбы, что наиболее важным событием для меня в последнем классе, во многом определившем дальнейшую мою жизнь,  оказался приход в нашу школу  в полном составе нового выпускного класса. Того самого 11-го «В», где училась Байдерова Инна. Когда мы впервые увиделись с ней в школьном коридоре - это было по-настоящему именно то, что и называют любовь с первого взгляда. С моей, разумеется, стороны.

         Надо бы сказать, что хоть я и был увлеченный науками «ботаник» (по современному школьному жаргону), но симпатичных девочек умел выделять. Вот в параллельном классе «А» (могу признаться!) мне нравились Оля Шехованова и Галя Матковская. Правда, они вряд ли об этом догадывались. Там ведь были свои ухажёры в их классе.

         А с Инной получилось как внезапная вспышка молнии. Трудно было не заметить эту красивую девочку с большими глазами и милой улыбкой. Да, многие и заметили, только дама была ко всем холодна. Не высокомерна или надменна, нет! А просто дружески равнодушна к ухажерам.  Видимо, некоторых это завело. Один наш записной нарцисс попытался было ухаживать, но быстро получил от ворот поворот.  Чем был весьма уязвлён, т.к. обычно привык иметь успех в таких ситуациях. А тут вот… не выгорело у парня. Недоумевал. Невдомёк было ему, что попал он на совершенно непривычный для него «типаж».

         Ну а что же я? В школе мы с Инной едва ли обменялись всего несколькими дежурными фразами. Ешё раза два встречались на каких-то курсах по подготовке в институт. Вот и всё знакомство!

         В самом конце августа 64-го года мы совершенно случайно встретились в центре города. Инна была не одна. Она шла с ватагой каких-то девчонок и мы лишь кивнули друг другу. Но что-то удивительное мелькнуло в её взгляде. Он был дружеский, теплый и как будто о чём-то спрашивал. Такие вещи всегда чувствуются. Да, она меня помнит! И я запомнил этот её взгляд.

         Она поступила в кишиневский политехнический в качестве студентки, а я в сентябре поступил на одну из кишиневских автобаз в качестве автослесаря.  Больше в этом году мы не встречались.

         Почему я не попытался её увидеть? Позвонить? Не знаю. Не решительный был. Стеснялся. Боялся.

         Храбрости набрался только к Новому 1965-му году. Я нашел в справочнике телефон и поздравил Инну с новогодним праздником. То ли настроение оказалось у нас одинаково хорошим, может ещё что, но проговорили мы неожиданно очень долго. Собственно говоря, это по-настоящему и было началом нашего знакомства. Вернее, наше школьное знакомство «разморозилось».

         Если кто-то подумал, что тут же последовала и встреча, то нет. Не так. Мы «дружили по телефону» ещё целых два месяца. А наше первое свидание состоялось в самом конце февраля 65-го! Мы оба помним эту дату - встречу студентки Политеха и автослесаря 2-го разряда, коим я тогда и пребывал.

         Так в начале весны началась наша дружба. Инна, как неторопливый цветок, распускалась мне навстречу очень медленно. А я с первого дня встречи понял, что без этой девчонки не могу! Нравилось в ней всё - спокойствие, уравновешенность, не болтливость… Мы гуляли по центру Кишинева, по Комсомольскому озеру. Я и тогда, и уже после любил фотографировать её - она была фотогенична и хороша на фото. Впрочем, хороша и в жизни.

         В середине лета Инна проводила меня в Москву – я ехал поступать в МФТИ.  Вернулся я в Кишинев после зачисления в середине августа. И ещё целых две недели до сентября мы были вместе. Казалось, вот оно счастье - теперь я студент лучшего ВУЗа страны, я люблю умную и красивую девушку и она, вроде бы, тоже неравнодушна…

         …Мы поженились зимой 1969-го. Инна стала Ветровой. (У неё и сейчас эта фамилия). На свадьбе среди гостей у нас была Елизавета Васильевна с мужем Павлом Максимовичем. Елизавета Васильевна рассказала мне забавную реакцию Семёна Александровича на мою женитьбу. Якобы, когда он узнал от неё, что вот его любимца В.Ветрова тоже  «окольцевали», то пожалел в свойственной ему ироничной манере, что «пропал ещё один хороший мужик».   Но когда узнал, кто невеста, то мнение изменил: «А, ну если это Инна Байдерова, то тогда всё нормально». Так рассказала Елизавета Васильевна. Думаю, ей и самой нравилась и Инна, и наша пара.

*****

         Ещё до свадьбы Инна перевелась в Московский инженерно-физический институт и наша дружба в Москве стала ещё крепче. Она училась удивительно хорошо для сложного института. Я и не ожидал от неё таких способностей. Я почти не помогал, могу точно сказать. Справлялась сама.

         После свадьбы мы жили в съемной комнатке в Черемушках и были счастливы. У нас продолжалась учеба на 4-м курсе. Ну, а летом 69-го поехали в Крым, о чём я уже тут писал.

         Дипломы защитили в 1971-м и «распределились» в специальное КБ недалеко от Москвы, где нам дали комнату в большом старом доме с минимальным количеством «удобств».  А в 1972 году в августе у нас родился Владислав Валерьевич.

         Откровенно говоря, работу на производстве трудно было назвать интересной. Я привык совсем к другому. Ведь с третьего курса Физтеха я работал в Академии наук в институте академика В.Котельникова. Там в его кабинете и диплом защищал. И мне вновь очень хотелось вернуться обратно в институт. Тем более, что звали. Инна видела моё состояние и поддержала меня в такой смене работы. Я благодарен ей, т.к. это было непростое решение. Мы очень много теряли в деньгах – з/плата в Академии была в два раза меньше, чем на производстве. Но всё-таки в 1975г. я ушёл «в науку», отработав по распределению положенные три года. А Инна осталась работать в КБ.

В институте я проработал 12 лет, и это было самое лучшее и интересное занятие за более, чем сорокалетний мой рабочий стаж.

Жизнь текла как будто бы и нормально, мы получили новую квартиру…но радости не было…ломались наши семейные отношения. Ломались медленно, но верно – хвост у кошки отрезался по кусочку.

         …С Инной мы расстались. Наверное, так не должно было быть! Почему так произошло, не знает никто. Ни я, ни она. Вернее, не так - каждый из нас думает, что знает это. Но ошибается. Почему? А потому, что глядя сейчас с высоты лет на те наши отношения, мне сложно рационально объяснить расставание идеально подходяших друг другу людей. Скорее всего, это решилось где-то далеко-далеко. И кем-то. Но нам узнать этого не дано!

         Вот так Судьба подарила мне эту девочку много лет назад, а потом,  спустя 16 лет, забрала свой подарок обратно. Много лет после этого было очень тяжело. Очень. Но, видимо, так было суждено.

 

4.  Друзья

 

         В старших классах сформировался небольшой круг моих друзей. Как говорится, их  немного, но зато какие!

         Изя Нутов – умница и исключительно одаренный человек. Причем во всех областях. Объективно говоря, мы с ним в учебе были негласными конкурентами в классе. Мне кажется, это выглядело так: в математике мы были равны, в физике я был, скорее всего, впереди, а в гуманитарных предметах, прежде всего, литературе и истории, Изе не было равных вообще. Я уверен, что он безусловный лидер выпуска 1964-го года нашей школы.

         Я хорошо помню родителей Изи, поскольку много раз бывал у него дома на Димо 8. Поэтому с большим интересом я прочитал на этом сайте его отличный рассказ о своих родных. Помню его маму, почти всегда c сигаретой и газетой  L'Humanité в руках и его всегда ироничного отца. Это были люди, очень живо интересовавшиеся жизнью во всех её проявлениях. Что любопытно - их всегда интересовал и наш молодой взгляд на те, или иные события. Не всегда у взрослых так бывает.

         Кстати, с отцом Изи у меня связана немного комичная история. Выглядело это так: я был у Изи в гостях и по сему поводу мы сидели за столом и пили чай. Зашёл Изин отец и присоединился к нашему ужину. Он  достал бутылочку хорошего коньячного спирта (мне он как-то говорил, что коньячный спирт вообще лучше, чем сам коньяк). Нам он в шутку тоже предложил это попробовать. Нам бы отказаться…но нет…уже взрослые, 10-й класс. Спирт до этого я никогда не пробовал. Чокнулись… выпили. Эффект от чистого спирта понятно какой - надо бы запить чем-то… Под рукой оказалась только чашка горячего (!) чая. Далее понятно – спирт и кипяток долго соревновались между собой, кому куда следует направляться. Наконец, оба направились мне в желудок. Я за этим молча наблюдал, не шевелился, из красных глаз катились крупные слёзы. Правда, минут через пять стало хорошо!  Нет, это, конечно, случайно получилось (с чаем). Наверное, я, взрослый пацан, должен был знать, что спирт запивают холодной водой. Теперь вот я это знаю и всё делаю правильно.  

         Последний раз мы с Изей и его женой Ниной встречались очень давно в Кишиневе. Уже на новой его квартире. Я бы очень хотел повидаться с ним в Израиле, но пока вот мои маршруты не прошли через Святую Землю. Но надежды не теряю.

         Сергей Лашкул – мой многолетний близкий друг. В школе мы сблизились на почве увлечения радиолюбительством. Была в те годы такая мода – самостоятельная разработка радиоэлектронных устройств. Начинали мы с изготовления карманных радиоприемников. Обменивались раздобытыми радиодеталями и мыслями по их применению. В каких-то мыльницах собирали схемы. Ничего не было радостнее, когда эта мыльница принимала эфир и начинала петь или говорить. Кто знает, тот поймёт.

         Сергей много лет работает в академической науке в Петербурге в одном из самых известных НИИ в мире. Я рад, что мы регулярно встречаемся, чаще всего это происходит у меня в Москве.

         Миша Назаров – тоже мой многолетний друг. Я уже и не очень помню, как мы в школе подружились. Как-то всё забываю его спросить. Хотя, что тут удивительного? Яркий и талантливый во многих областях человек. С кем же ещё дружить? После окончания школы мы с Мишей не теряли общения в Москве в студенческие времена. Я приезжал к нему  в МГУ, иногда по Москве в компании гуляли. Хорошо помню, как Миша, я и Валя Вершаль встречали Новый 1966-й год в Московском университете. Шампанское, танцы (твист) – было весело. Мне для полного счастья не хватало только Инны, но она тогда ещё училась в Кишиневе.

         Вот и теперь, при поездках Михаила по миру, нет-нет, да и заглянет он в Москву, пользуясь тем, что мимо столицы не проедешь. Поэтому, нам удаётся изредка общаться наяву, хотя и не так уж часто.  Но зато электронная почта позволяет быть в курсе дел друг друга.

         Наше общее увлечение с Михаилом – это путешествия. Мы не раз пытались спланировать совместную поездку. Но вот всё никак не удаётся пересечься нашим маршрутам, хотя проехали не один десяток стран. Это по разным причинам получается. Находясь с ним в последние годы в разных частях света, трудно было синхронизировать время, желания и возможности при планировании общих поездок. Но надежды не теряем вместе побродить, например, по Индонезии или по Тибету.

         Валя Вершаль. Вот уже много лет мы знакомы с Валентиной, начиная с 34-й школы, потом в Москве, а мне кажется, что она всё такая же молодая, как и была. Я не хочу ей придумывать характеристики, мне в ней нравится всё. Можно было бы написать умная, целеустремленная в решениях, смелая в действиях ….и т.д. Но я не буду. Это и так понятно! Мы хорошие друзья, и мне этого достаточно.

         Я Валей восхищаюсь. Много лет назад она взвалила на себя огромную ношу, которую преобразовала в собственное предприятие. Предприятие успешно работает. Каких сил это стоит в Москве!?  Поймёт лишь только тот, кто сам нечто подобное прошёл и не загнулся на этом пути. Эпизодически мы встречаемся по каким–то поводам: то у Вали в семье, то у меня. Но, к сожалению,  не так  часто  это происходит.

         А что же другие мои одноклассники?

         В прежние годы я довольно часто бывал в Кишиневе – здесь жили мои родители, родственники. В такие приезды удавались иногда хорошие теплые  посиделки в небольшой компании друзей: Риты Коваленко, Светы Лукьян, Люды Мухиной, Миши Назарова. Последняя такая встреча случилась аж в сентябре 1999 года в доме у Риты.  Т.е. 12 лет назад. И украсило нашу встречу присутствие Елизаветы Васильевны.  Конечно, у всех жизнь сложилась по-разному. Но как же приятно было, забыв хотя бы на время все неурядицы, посидеть в такой компании! Я вас очень люблю, ребята! Большой привет вам всем от меня!  И очень хочется вас всех вновь увидеть!

 

5.  Москва. Физико-технический институт

 

         Что касается образования, то здесь моя школьная мечта исполнилась полностью.  Мечта эта – Московский физико-технический институт, или «Физтех», как его называют во всём мире.

         Забавно, как эта мечта родилась. А было так: я совершенно случайно включил телепрограмму со странным названием – КВН-63. Это была первая передача Клуба весёлых и находчивых, на которую я так неожиданно наткнулся. Играли две команды, из которых я помню только команду МФТИ. Ребята творили чудеса по части шуток, сообразительности, да и вообще быстроты мысли. Это было лёгкое потрясение: и от телепередачи, и от команды института, название которого я впервые услышал в передаче. Так я «заболел» мечтой о Физтехе.

         Спустя какое-то время, я нашел адрес и написал в приемную комиссию института. Довольно скоро пришел ответ в виде пухлого конверта с описанием института и с толстой книжкой - примерами задач по математике и физике из вступительных экзаменов последних лет. Задачи меня поначалу поразили своей сложностью – ничего подобного прежде решать не приходилось. Хорошо помню свои ощущения – возможно ли вообще решить такое?

         Но первый страх прошел – стыдно, ведь всё-таки отличник…И оказалось, что по математике задачи-то вполне решаемы. Какая-то быстрее, какая-то медленнее, но сделать можно! К счастью, были ответы для проверки.

         Гораздо труднее подчинялась физика. Задачи были столь трудны и необычны, что на решение некоторых требовались не часы, а дни. Они были существенно сложнее тех, что мне приходилось решать на городских олимпиадах. Зато припоминаю то торжество, которое приходило после правильного решения. Это была «победа творчества». Потом мы стали решать задачи вдвоём с Серегой Лашкулом, так было веселее. Короче говоря, неплохую тренировку получили благодаря этой маленькой книжке-задачнику.  И ещё более окрепла мечта о поступлении в МФТИ.

         Такое поступление и произошло летом 1965-го года. Я выбрал факультет «Радиотехники и кибернетики». Конкурс был большой, никакие медали роли не играли – экзамены сдавали все - медалисты, не медалисты, победители всяческих олимпиад…Все были в равных условиях.

         На удивление, но мне показалось, что задачи на письменных экзаменах были легче тех, что в присланном мне ранее сборнике. А может так подготовка повлияла? В общем, на экзамене варианты, как по математике, так и по физике были решены раньше положенного времени. В этой ситуации разрешалось сдать экзаменационную работу и уходить.

         Окончательная отметка за письменную работу ставилась на устном экзамене – преподаватель доставал твою писанину, смотрел её и задавал беглые вопросы, как по самому решению, так и вообще любой вопрос по предмету. Так и выставлялись две отметки - за письменную работу, и за устный экзамен. Так было и по математике, и по физике.  Пятым вступительным было сочинение. Тут возникла приятная неожиданность – тема сочинения оказалась… « Лишь тот достоин жизни и свободы….», т.е. в точности, как школьная тема. Я хорошо помнил своё школьное сочинение и не тратя времени, повторил его. 

         После всех экзаменов была ещё  одна процедура, которая называлась «собеседование». Ты заходил в зал, там сидели дяди и тёти и задавали вопросы. Были вопросы и общежитейские, были и по предметам (типа устного небольшого экзамена) – всё-таки институту хотелось набрать хороших студентов.  Собеседование я прошёл, теперь-то вроде всё, можно и отдохнуть!

Ряды абитуриентов очень сильно поредели. Оставалось ждать решения. И оно случилось! Положительное! Всё,  я стал студентом 1-го курса МФТИ.

         Физтех был (да и сейчас остаётся) лучшим физ-мат ВУЗом страны, готовившем научных сотрудников. Институт – мой ровесник. При его основании в 1946 году выдвигалась такая идея – выпускник должен иметь 100%-е инженерное образование и университетскую физико-математическую подготовку. Как же это достигалось? Коротко расскажу.

         А достигалось это очень насыщенной учебной программой – от черчения до квантовой механики. Соответственно, столь же насыщен был учебный день. Часто с 9.00 до 21.00. С утра лекции, вечером лаборатории – химия, радиотехника, импульсная техника…..много всего, не буду утомлять. К тому же, необходимо было выполнить, а затем сдать зачет по специальным плановым заданиям по основным предметам (фактически, решить кучу задач и показать, что ты их не списал). Да что особенно рассказывать?  Было откровенно тяжело! Я понял – это не школа, здесь надо впрягаться по полной!

Радовали преподаватели. Среди них было много выдающихся ученых-лекторов – академики, членкоры...  Лекции были интересны (если, конечно, на них ходить, что удавалось не всегда - прогуливали).

Очень трудно далась первая экзаменационная сессия. Я не знаю почему, но институт довольно легко расставался с неуспевающими. После сессии на доске появилась куча приказов об отчислениях.  Видимо, заранее набирали какое-то количество «избыточных» студентов. Но самое поразительное (потому я это и помню), что в нашей группе отчислили парня, который получил на вступительных 25 баллов из 25-ти. Это был невероятный результат - сдать все вступительные на отлично. Так же невероятно он и ушел потом из института. Вот и такие были случаи.

Были расхожие слухи, что студенты Физтеха из-за больших нагрузок сходили с ума, бросались из окон и т.д.  Я такого не помню. Просто многие уходили. Даже уже будучи на третьем курсе. А вообще-то, после третьего практически никого не выгоняли. Но до третьего надо было ещё дожить.

С переездом Инны на учёбу в Москву забот у меня прибавилось. Приятных забот, конечно.  Но времени на учебу стало меньше. Какая уж тут учеба, когда где-то недалеко любимая девушка! Общежития наши были абсолютно в противоположных концах Москвы, времени на поездки  уходило много.  Я стал пропускать немало занятий, просто не успевал. Ну а что было делать влюбленному юноше? Любовь требует жертв, однако!

Спасло то, что в МФТИ было свободное посещение занятий (кроме военной кафедры, иностранных языков и лабораторных). Такая «демократия» не позволяла выгонять просто так за прогулы. Главное было сдать все выданные задания, ну, и, конечно, сдать все экзамены. Мне это как-то удавалось. Поэтому я и благодарен Физтеху, что он мне позволил так относительно свободно распоряжаться своим временем.

          После третьего курса стало существенно легче, да и нагрузки заметно убавились. Ну, а в середине четвертого мы с Инной поженились (о чём уже написано). Жизнь стала семейная и размеренная, езда по общежитиям прекратилась.

         Годы учебы сейчас вспоминаются с благодарностью, как это почти и у любого студента бывает. Мы учились, гуляли, ходили в театры, ходили в пивнушки…. Стипендия была повышенная, что по тем временам иногда позволяло даже  московские рестораны посещать. Вот так!

         Дипломы  защитили в 1971-м. Немного забавно: я – «инженер-физик», Инна – «инженер-математик». Так мы с ней частично выполнили свой «долг» перед Семёном Александровичем и Борисом Давыдовичем и по части физики, и по части математики!

Мой декан после защиты уговаривал идти в аспирантуру, т.к. за время студенчества у меня уже было несколько научных публикаций по радиофизике и, видимо, у него не было особых сомнений в удачном завершении аспирантуры.  Но я его не послушал! Наверное, это была ошибка. Спустя немало лет я всё-таки вернулся в МФТИ в качестве аспиранта, но защита была уже по совершенно другой тематике – по физике атмосферы. 

          Итак, получив дипломы, мы с Инной получили также распределение на предприятие. Им оказался крупный завод в Подмосковье, имевший, как было принято, большое конструкторское бюро. Вот в это КБ мы и попали в качестве «молодых специалистов». Впрочем, об этом я выше уже упомянул. Вот так в 1971 году и начался отсчет нашей инженерной трудовой биографии.

 

* * * * *

 

Ялта - Москва,

Июнь - июль 2011 года

 

Конец первой части